Жизнь моего отца Самуила Вольфовича Пинуса, как и всего его поколения, делилась на две части: до войны и после войны. 21 июня 1941 года был для него очень счастливым днём: в белорусском городе Копыле он окончил с золотой медалью школу, готовил школьный выпускной вечер, который прошёл замечательно. Но утром началась война.
Семья была эвакуирована в Киргизию, в город Фрунзе, откуда Самуила призвали на службу в Армию и направили на учёбу в артиллерийское училище, которое Самуил Пинус также окончил с отличием. Молодой лейтенант-артиллерист рвался на фронт, но, по приказу Верховного главнокомандующего Сталина, несколько десятков выпускников-отличников направили в лётное учипище. Армии были нужны обученные воздушные корректировщики артиллерийского огня, воздушные разведчики. Одним из них стал мой отец, которому тогда было 19 лет.
Он очень быстро считал в уме, изобретал свои схемы расчётов, поправок, что помогало ему в освоении новых знаний и навыков. Ещё до выпуска из лётной школы, на полигоне в Сибири, он участвовал в корректировке и оценке результативности огня реактивных миномётов «Катюша». В поданном им рапорте было указано, о невозможности ведения «Катюшами» прицельного огня по конкретным целям: пулеметным гнёздам, артиллерийским расчётам, танкам.»Катюши» могут поражать только площадь, да и то с большим разбросом: недолёт-перелёт, вправо-влево. Такой честный pапорт очень не понравился армейскому руководству.
Дальше были боевые будни: выполнение задач воздушной разведки, корректировки огня, точечные бомбометания. С тех пор и на всю жизнь укоренилась в характере моего отца знаковая черта — каждое начатое дело он доводил до завершения, никогда и ничего не оставляя на потом.
Очередной раз столкнуться с корректировкой огня реактивных миномётов «Катюша» пришлось 7 мая 1944 года при освобождении Севастополя и штурме Сапун-горы. Оценив обстановку, он, в нарушение приказа, принял решение корректировать oгонь не по первой линии противника, а по его тылам. Получив ужасный шквал огня у себя за спиной, немецкие солдаты и офицеры бежали вниз и сдавались в плен. Так были спасены жизни многих советских и немецких солдат.
При корректировке огня самолет моего отца был подбит. Лётчик выпрыгнул с парашютом. А отец, выполняя свой воинский долг до конца, засек разрывы, рассчитал поправку, передал эту поправку фронтовой артиллерии, и только тогда покинул самолет. 44 секунды, ушедшие на замеры и расчеты, могли стоить ему жизни. Самолет потерял высоту. Парашют едва раскрылся, как последовал удар о землю. Приземление произошло на нейтральной территории. Противник попытался захватить парашютиста, однако, по приказу командующего фронтом генералa Ф. И. Толбухинa, наблюдавшего за происходящим в небе, в бой пошёл батальон пехоты. Фактически отбив корректировщика у наступающего противника, командир батальона капитан сказал: «А теперь тебе на КП к командующему». На КП командующий фронтом лично вручил орден Отечественной войны 1 степени и сказал: «Все видел. Герой!»
Войну отец закончил в небе над Прагой. Именно ему поручали корректировать огонь, чтобы как можно меньше нанести урон жителям и зданиям Праги. Правительство Чехословакии наградило С. В. Пинуса медалью «За храбрость», документы подписал лично Л. Свобода.
В первые дни после Победы, пленные офицеры «Luftwaffe» были поражены, узнав о боевом опыте летчика-корректировщика, которому только недавно исполнился 21 год. Один из старших офицеров «Luftwaffe» в знак уважения подарил ему свой кортик.
После войны мой отец успешно окончил Высшую офицерскую артиллерийскую школу в Ленинграде и юрфак Одесского университета. В Ленинграде он встретил выпускницу финансово-экономического института, красавицу Елизавету. В 1947 году они поженились и прожили вместе долгую и счастливую жизнь. В Германии и России живут их дети, внуки и правнуки.
Вера Мезенцева
Штутгарт