С 1879 г. Вера Константиновна (великая княжна Вера Константиновна Романова, герцогиня Вюртембергская (1854-1912) после 15-летнего отсутствия снова стала часто бывать в Петербурге. Покушение на жизнь Александра II, совершённое в апреле 1879 года, встревожило всех. Пророчески замечает Вера: “Мы здесь живём теперь в столь опасное время, что сердце сжимается при мысли, что же ещё будет ?!»
Из Петербурга Вера пишет письма своей тёте и приёмной матери королеве Вюртембергской Ольге. Вера – очень одарённый человек, она прекрасно передаёт свои впечатления от событий и чувства, ими вызванные.
Все подчёркнутые в тексте письма слова подчеркнуты самой Верой, сохранена пунктуация оригинала.
„Дорогая, душка Тетя! Ты уж верно из газет узнала все подробности покушения, что пять пуль просвистали мимо, только в самом конце пальто нашли вчера дыру, и обьяснена причина, почему у Государя на ноге (икре) было синее пятнушко, на которое он даже не обратил внимания. Когда около 10-ти часов мы узнали об ужасном событии, сейчас помчались в Зимний, где уж почти все семейство было налицо. Все собрались в библиотеке в ожидании Государя; когда он вышел, все бросились со слезами к нему и стали ему целовать руки, плечи, спину, что попало. Эмоции – радость и восторг были всеобщи; потом пошли к обедне, где многие плакали, даже один диакон, который насилу мог прочесть иктению. Потом был благодарственный молебен с коленопреклоненной молитвой. Все горячо благодарили Бога! После молебствия Государь отправился в белую Залу, где собралась вся Гвардия (все прибежали сами, без приказа), восторг и крик был таков, что говорят, что было слышно на улицах, несмотря на двойные окна. Государь был окружен со всех сторон, крик не умолкал и мешал ему говорить, наконец он вышел и за ним были заперты двери. Когда шум притих, Государь снова вышел и произнес эти чудные слова, которые никто не выслушал хладнокровно без слез, я стояла у дверей золотой гостиной, видя и слыша все, у меня сердце надрывалась от волнения и восторга, так что еще теперь, думая об этих великолепных словах, мороз по коже пробегает! Когда Государь произнес „Я молю Бога, чтобы он сохранил меня, чтобы служить России и видеть ея счастливою как бы я этого желал!..“ Дядя Миша (Великий князь Михаил Николаевич, четвёртый и последний сын императора Николая I – A.S.), слыша это, перекрестился широким крестом.
Перед Дворцом, на разводной площадке, собрались массы народа; Государь вышел и к ним, на балкон. Восторг был неимоверный. Когда мы выехали из Зимняго, и нас приветствовали неумолкаемыми кликами, чтобы разделить всеобщую радость и с членами царской семьи, которая во главе народа радовалась чудному спасению всеобожаемого Монарха. Пополудни того же дня Государь совсем один в коляске, сопутствуемый восторженной массой отправился в Казанский Собор! Как это благородно и великолепно! Теперь же просили Государя более не выезжать без конвоя и не ездить в Летний сад. Наследник (Александр III – A.S.) также сопутствуем конвоем. Вчера арестовали 15-летнего мальчика, который признался в том, что хочет стрелять в Государя. Наконец начинают принимать строгие меры. Мои дорогие девочки меня глубоко тронули тем, что так мило молились за нашего доброго Государя! Дай Бог, чтобы эта детская молитва ему помогла и охраняла бы впредь от новых напастей. Бог так чудно спас нашего чудного Государя, что только остается надеяться и уповать на Него, что Он и впредь охранит нашего Царя !»
Но через два года. 1 марта 1881 года, Александр II был убит… Это повергло родственников в Штутгарте в глубокий траур. Потрясенная Ольга Николаевна пишет о своем брате Саше (Александре II) через неделю после убийства:
«Несколько дней до своей кончины Государь (Саша) говорил Сабурову (Сабуров Петр Александрович русский гос. деятель и дипломат – A.S.), который хотел выйти в отставку: «Как можешь ты это говорить? Разве ты не знаешь, что мы должны служить Отечеству верой и правдой-что бы ни было. Посмотри! В меня стреляли, меня взрывали, а я все стою, и буду стоять до последней минуты, потому что если отойду – это страшное испытание может пасть на моего сына. А я этого не хочу! (Испытание пало на его внука, царя Николая II, и на всю Россию – A.S.) Вся его душа в этих словах! Когда ему было 10 лет, он отвечал на уроках Павского на изьяснение молитвы «Отче наш, иже еси на небеси»:–«Да, небо недалеко, оно в сердце каждого.» Так он жил, так он и умер–любя!»
Das Attentat gegen Alexander den II (Alexander Nikolaewitsch Romanow (1818-1881) —Kaiser von Russland) im April 1879 hat alle erschreckt. Wera Konstantinowna schreibt aus Sankt-Petersburg prophetisch: «Wir leben in einer so gefährlichen Zeit hier, dass der Gedanke daran mir das Herz zerreisst.» Wera ist sehr begabt, sie beschreibt genau ihre Eindrücke und Gefühle, die davon hervorgerufen wurden.
«Liebes, Seelchen Tante! (Olga Nikolajewna Romanowa (1822-1892), eine russische Großfürstin und Königin von Württemberg, Ehefrau Karls I) Du hast sicher schon aus den Zeitungen über alle Details des Attentats gelesen, daß fünf Kugeln daneben pfiffen, nur unten, auf dem Rand des Mantels, wurde gestern ein Loch gefunden. So wurde klar, wie der blaue Fleck am Bein (der Wade) des Zaren, den er unbeachtet liess, entstanden war.
Als wir um 10 Uhr von dem schrecklichem Attentat erfuhren, rannten wir gleich in den Winterpalast, wo schon fast die ganze Familie Romanov anwesend war. Versammelten sich alle in der Bibliothek, warteten auf den Zar. Als er kam, bestürmten sie ihn, herzten und küssten ihn überall: Hände, Schulter, Rücken, alles durcheinander. Gerührt–vor Freude und Begeisterung-waren alle. Danach gingen alle zum Gottesdienst, wo viele Menschen weinten, sogar ein Diakon, der kaum sein Gebet lesen konnte. Danach kam das Dankgebet, alle beteten auf den Knien. Alle dankten dem Herrgott sehr heiß! Nach dem Gottesdienst hat sich der Zar in den Weißen Saal begeben, wo sich die ganze Garde versammelt hatte. (Alle waren schnell selbst, ohne Befehl gekommen.) Das jubelnde Geschrei war so laut, daß man sagte, es wäre draußen trotzt der Doppelfenster zu hören gewesen. Der Zar war von Menschen umringt, der Jubel hielt an, und hinderte ihn zu reden. Er verließ den Saal, und die Tür wurde geschlossen. Als es leiser geworden war, trat der Herrscher wieder in den Saal, und sagte diese wunderbaren Wörter, die alle zu Tränen rürten. Ich stand bei der Tür des goldenen Salons, hörte und sah alles, und es bewegte mein Herz, dass es vor Begeisterung und Entzücken hüpfte. Noch jetzt, in Erinnerung an diese schönen Wörter, fröstelt es mich!
Als der Zar sagte: «Ich bete zu Gott, daß er mich erhält, um Rußland zu dienen, und Rußland glücklich zu sehen, so wie ich es wünsche!» Der Onkel Mischa (Großfürst Michail Nikolaewitsch), das hörend, bekreuzigte sich mit dem breiten Kreuz. Vor dem Palast, auf dem Schloßlatz, sammelte sich Volk. Der Zar trat vor sie auf den Balkon. Begeisterung und Entzücken waren unermesslich. Als wir den Winterpalast verließen, wurden auch wir umjubelt, um die allgemeine Freude mit den Mitgliedern der Zarenfamilie zu teilen. Das Volk erfreute sich zusammen mit der Zarenfamilie der wunderbaren Rettung des von allen vergötterten Monarchen. Nachmittags des gleichen Tages fuhr der Herrscher ganz alleine in der offenen Kutsche in die KasanischeKathedrale! Er wurde von der begeisterten Masse des Volkes begleitet. Wie war es edelmütig, nobel und außergewönlich! Doch bat man den Zaren nicht mehr ohne Eskorte auszufahren, und nicht in den Sommergarten. Auch der Thronfolger wird eskortiert. Gestern wurde ein 15-jähriger Knabe verhaftet, der zugegeben hatte, daß er auf den Zar schießen will. Endlich unternimmt man strenge Maßnahmen. Meine liebe Mädchen (Olga und Elsa, Zwillingstöchter von Wera Konstantinowna und Wilhelm Eugen von Württemberg) rührten mich zutiefst, daß sie für unseren gütigen Zar so lieb beteten! Gebe Gott, dass das Kindergebet ihm hilft und ihn weiter vor Gefahr schützt. Der Herrgott hat unseren wunderbaren Herrscher so wunderbar gerettet, dass nur zu hoffen und zu glauben bleibt, dass er ihn auch weiter schützt.»
Doch zwei Jahre später, am 1 März 1881, wurde Alexander der II umgebracht. Das versetzte die Stutttgarter Verwandten in tiefe Trauer. Die erschütterte Olga Nikolaewna schrieb über ihren Bruder Sascha (Alexander den II) eine Woche nach der Ermordung:
«Ein Paar Tage vor seinem Tod sagte der Zar (Sascha) dem Diplomaten Saburow, der aus dem Dienst scheiden wollte: «Wie kannst Du es verlangen? Weißt Du nicht, dass wir der Heimat ehrlich und treu dienen müßen, egal, was passiert! Schau mal: man schoß auf mich, man wollte mich in die Luft sprengen; doch ich weiche nicht, und werde bis zur letzten Minute bleiben, weil, wenn ich abtrete, kann diese schreckliche Mutprobe auf meinen Sohn fallen, aber ich will es nicht!» (Das fiel aber auf seinen Enkel, Nikolaus den II, und auf ganz Rußland) Seine ganze Seele liegt in diesen Worten! Als er 10 Jahre alt war, antwortete er im Religionsunterricht, als er das Gebet «Vater unser im Himmel» erklären sollte: «Ja, der Himmel ist nicht weit, er ist im Herzen jedermanns…» So lebte er, und so starb er-liebend!»
Автор статьи и переводчик A. Senger, корректор немецкого перевода F. Laher