Пять четвертей
Однажды ранним утром в дом достойного бюргера Ганса в Дусслингене возле Тюбингена пришел портной, чтобы подзаработать. Зайдя в комнату, увидел он, что никого нет, свернул заранее приготовленный хозяйкой отрез ткани, сунул его в свой мешок и тихонечко вышел. Через час вернулся воришка обратно, громко постучал в дверь и с порога спросил: «Ну что, хозяюшка, шить будем?» Засуетилась женщина, затарахтела, как сорока: «Проходите скорее, я уже все разложила, все подготовила». Пошли они в комнату, а ткани в ней нет. Искала женщина и под столом, и в сундуке, и по всем углам, да так ничего и не нашла. Заголосила она жалобно: «Ох ты, господи! Только ничего про ткань мужу моему Гансу не говорите, строгий он, даже поколотить может». «Успокойся, женщина, дело поправимое. Есть у меня совершенно случайно как раз подходящий отрез ткани, схожу домой да принесу», – утешил портной. Тайком продал пройдоха хозяйке её же отрез. Раскроил ловкач под камзол так хитро, что три четверти израсходовал, а оставшуюся четверть в своем мешке спрятал. Вот так и вышло, что портной из одного отреза пять четвертей украл, а бюргер Ганс ничего не заметил и довольный щеголял в новой одежде.
Портняжьи иголки
Предупредил Господь Ноя о Всемирном потопе, повелел строить ковчег, взять на него всяких зверей по паре и спасти по одному мастеровому всех ремёсел, кроме портного. Пояснил Господь, что портные – скверный народец, на злые проделки гораздый, и пощады не заслужили. Старательно исполнял Ной божий наказ, да оплошал, не доглядел, как пробрался на ковчег портной из Вурмлингена и спрятался так, что никто его не заметил. Но недолго сидел он в укромном месте спокойно. Вредная и скверная сущность портного не терпела, когда никто другому худого не желал, не ругался и не дрался. Поймал он пару блох и сделал им из булавок острые шипы, а осам, шершням и пчёлам – жало из иголок. Раздался на ковчеге шум, крик, рёв и вой. Блоха больно жену Ноя укусила, а осы, шершни и пчёлы жалили людей и зверей. Стали думать и гадать, кто же насекомых иголками вооружил, и решили, что без козней портного не обошлось. Искали все от мала до велика, ковчег вверх дном перевернули, нашли портного и вышвырнули его за борт. Так бы и сгинул он в водах Всемирного потопа, и должен был бы каждый до нынешних дней сам себя обшивать, но повезло портному несказанно. Свалился он прямо на спину водомерки и разъезжал на ней верхом до тех пор, пока потоп не кончился и не оказалась под ногами твёрдая земля.
Небесный трон
Первым из портных, попавших на небо, был тот, который из Тутлингена. До того в раю таких не встречали и радовались искренне необычному гостю. Распорядился Господь провести в честь портного праздничное шествие с ангельской музыкой, но сам виновник торжества на церемонию не явился. Обуяла его гордыня, и посчитал он для себя недостойным делом в общем строю идти. Решил портной зря времени не терять, а осмотреться, что и как в раю обустроено. Увидел он большой божий трон и… уселся на него без всякого стеснения! Рядом с троном было маленькое окошечко. Выглянул портной из него, а внизу вся земля как на ладони. Вдруг разглядел он отчётливо, как собрат по швейному ремеслу тянет руку к оставленному им при жизни на подоконнике мотку ниток, чтобы стащить. Портного аж подбросило от возмущения. Плюхнулся он обратно на сиденье с такой силой, что ножка трона подломилась. Схватил портной обломок, швырнул в окошечко и угодил земному воришке прямо в лоб. Пришёл Господь, посмотрел на колченогий трон и сурово спросил, кто и зачем мебель ломает. Рассказал портной всё без утайки. Выслушал Господь и сказал раздражённо: «Да если бы я каждый раз, замечая твоё воровство, стулья ломал и ножки в тебя кидал, то на небе вообще не на чем сидеть было бы». После этого выпроводили портного из рая и потом очень долго никого из швейной гильдии на небесный порог не пускали.
