Пятый вариант борьбы со стрессом. Интервью с настоятелем храма Святого Николая Чудотворца протоиереем Ильёй Лимбергером

А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других.
Максимилиан Волошин

Как мало мы знаем друг о друге… Нам больше известны подробности жизни какой-нибудь «звезды», живущей за тридевять земель, чем судьба, взгляды и мысли людей, с которыми ходим по одним улицам. Даже того, кто, казалось бы, находится в самом центре внимания и каждое воскресенье обращается к прихожанам с амвона, большинство из нас знает поверхностно.
Двадцать лет я живу с Ильёй Лимбергером в одном городе, встречалась не раз, публиковала статьи чудесной Нелли Жбановой об истории Русской церкви в Штутгарте, её интервью с настоятелем, а за два часа нашего разговора с отцом Ильёй в марте этого года узнала о нём больше, чем за предыдущие двадцать лет.
Что обычно привлекает нас в другом человеке? Точки пересечения. Одна и та же любимая книга или футбольная команда, похожее воспитание и взгляды на жизнь, одинаковая позиция по отношению к мировым проблемам – всё может стать «точкой пересечения», моментом радостного узнавания в другом человеке чего-то очень близкого тебе самому. Должна сказать, что точек таких оказалось немало…

Начнём с того, что до 14 лет Илья Лимбергер учился в советской школе, потому что родился в Москве. Он, как и многие из нас, благодарен этой школе, дававшей в наше время действительно крепкие и обширные знания, которые становились мощной основой для всей жизни и дальнейшего образования. Освещая обратную сторону прославляемой из всех репродукторов советской жизни, никакие «голоса», которые мы жадно ловили, прорываясь сквозь вой глушилок, не смогли убить в наших душах чувства благодарности нашей школе и любви к лучшим её учителям.
Отец мальчика был журналистом, работал в газете «Московская правда». В семидесятых он перевёз семью в Нью-Йорк, где Илья окончил школу и колледж. Но этому молодому человеку, с 18-летнего возраста подрабатывавшему таксистом на далеко не безопасных улицах мегаполиса, предстоял ещё один большой переезд – в Германию, где его родители получили работу на радио «Свобода». Уже здесь, окончив Мюнхенский университет по специальности математика, информатика и статистика, Илья Лимбергер круто поменял направление всей жизни, самостоятельно найдя дорогу в церковь и выбрав путь священнослужителя.
При такой биографии стоит ли удивляться, что отец Илья сегодня владеет несколькими языками! С русским, английским и немецким всё понятно. А вот откуда в его активе сербский? С сербкой Марьяной Илья встретился ещё в студенческие годы, тогда же они поженились. Матушка Марьяна ещё больший полиглот, чем сам отец Илья, а кроме того, она прекрасная художница, человек очень душевный, открытый, улыбчивый. Каждый, кто знаком с Марьяной, а мне в этом смысле тоже повезло, моментально подпадает под влияние её обаяния.


В храме Штутгарта отец Илья служит уже 32 года. За это время выросли пятеро его детей, нашли своё место в жизни. Растут четверо внуков. Это личное счастье — своеобразный итог большой трудовой жизни. За детей душа спокойна, а что касается церкви – заботы и хлопоты здесь не заканчиваются никогда, и неспокойное наше время добавляет всё новые…
Вот тут, после затянувшегося вступления, пришла пора дать слово самому герою.
– В самые тяжёлые времена, когда, «…всем миром сойдясь, наши прадеды молятся…», даже железобетонные атеисты, случается, обращаются к Богу, к церкви. Ваше слово, отец Илья, важно сегодня для меня лично и, думаю, важно для всех, кто читает по-русски. Что бы вы могли сказать людям, которые находятся в некоем смятении в связи с последними событиями в мире, в Германии?
– Я сегодня по пути в церковь встретил старую знакомую немку. Простая женщина, которая, кроме «Tagesschau», скорее всего, ничего больше не знает, остановила меня вопросом: «Как вы поживаете? Вам никто не причиняет зла? Мы ваши друзья и очень переживаем за вас!» Я ответил, что есть, конечно, некоторые проявления недоброжелательного отношения, но в целом, слава Богу, всё хорошо. Какие именно проявления? Камнем разбили окна в одной берлинской церкви, в Билефельде на стене храма написали слово «кацапы». Есть информация о том, что в школах детям ставят неудобные вопросы, на которые они в силу возраста ещё не могут ответить сознательно. Я считаю такое давление недопустимым. И тут уместно говорить о благожелательном противодействии. Не нужно строить из себя жертву, нужно понимать, что такие моменты уже бывали в истории. Русские вели себя так же во времена Первой мировой войны, даже Петербург в Петроград переименовали, чтобы не звучало название на немецкий лад. Развернули оголтелую кампанию против императрицы Александры Фёдоровны: немка, предательница! А про Вторую мировую уже и говорить нечего. Во времена таких катаклизмов обычно находят и обозначают виноватого, чтобы направить на него недовольство народа, который привычно хочет есть, пить, размножаться… Во время коронавируса усиленно формировалась группа «виноватых» в лице непривитых, были попытки именно на них направить гнев общества. Но эти хоть были свои… Теперь для роли боксёрской груши очень хорошо подходят русские. Лекции по Достоевскому запретили! А не надо бы спешить, чтобы вместе с водой не выплеснуть ребёнка…
– Могу привести вам пример исключения, которое, видимо, подтверждает правило. В год начала Первой мировой внучка одного русского сельского священника писала:

Ты миру отдана на травлю,
И счета нет твоим врагам,
Ну, как же я тебя оставлю?
Ну, как же я тебя предам?…
…От песенок твоих в восторге —
Не слышу лейтенантских шпор,

Когда мне свят святой Георгий
Во Фрейбурге, на Schwabenthor.
Когда меня не душит злоба
На Кайзера взлетевший ус,
Когда в влюбленности до гроба
Тебе, Германия, клянусь.

– Взаимная любовь немцев и русских имеет глубокие исторические корни. Я живу в этом храме, где мы беседуем сейчас, а он явился плодом любви между немцами и русскими, древним свидетелем их дружбы. Что наш город без имён Катарины и Ольги, где улицы, площади, больницы, гимназии носят их имена? А чем была бы Россия без Екатерины Великой или Александры Федоровны, Елизаветы Федоровны, их детей? И это ведь София Доротея, принцесса Вюртембергская, вышла замуж за Павла I и родила ему десять детей, двое из которых стали русскими царями. Это любовь. Да, может быть, трудно поверить, но немцы пылко влюбляются в Россию, побывав там, и я не раз становился свидетелем такой влюблённости. Русские, в свою очередь, всегда относились и относятся к Германии с большим уважением. Это было, есть и останется. Другое дело, что не всем нравятся такие отношения между нашими народами. Третья сила видит большую опасность для себя в сближении двух наших стран.
– Но сегодня Германия ввела жёсткие санкции против РФ.
– К сожалению, это так. Видимо, Россия в чём-то просчиталась. Но одно другого не исключает. И дружили, и воевали; и любили друг друга, и били…
– Вот мы подошли к главной теме разговора. В Заявлении архиереев Русской Зарубежной Церкви ввиду ситуации на востоке Украины есть пара предложений, которые не всем пришлись по нраву: «Согласиться с крайне односторонней картиной событий, как ее рисуют западные источники информации, невозможно. События гораздо сложнее». Что подразумевается под этим утверждением?
– С такой формулировкой полностью согласен. Считаю, что у этой войны есть две реальные плоскости. Первая – это сама война с её ужасами, несчастьями и убийствами, миграция населения. Многие люди потеряли своё жильё и даже свою страну. На сегодняшний день почти три миллиона человек покинули Украину. В основном это женщины и дети. Всё в этой плоскости – только зло и ужас. Другая плоскость – это борьба мировых держав, которые ведут геополитические игры на выживание. Ставки в этой игре высоки: власть, финансы, ресурсы, влияние на международные структуры и элиты.
В то время как в первой плоскости всё плохо и неправильно, во второй – всё в порядке вещей. Реальности эти противоречат друг другу, но существуют одновременно, и никуда от этого не деться. Становишься на один полюс – теряешь из виду другой. И наоборот. В пинг-понг «виноват — не виноват» можно играть до бесконечности. Комплексное мышление требует удерживать внимание в обеих плоскостях. Человек, который на протяжении десятилетий отслеживал ситуацию, видит и понимает больше.
– Вы такой человек?
– Думаю, что да. В 2008 году НАТО на саммите в Бухаресте решило принять Украину и Грузию в свои ряды. Россия заявила, что этого не будет никогда, по её мнению, двух волн расширения НАТО на восток, когда в альянс вошли бывшие страны Варшавского договора и Прибалтики, более чем достаточно. На этой почве случилась война с Грузией, грузинский президент ожидал помощи от США, но ожидания оказались тщетными. Затем случился проамериканский путч на Украине. Несмотря на то, что Россия ясно высказала свой протест против вступления ближайшей соседки в НАТО, США гнули свою линию. Супердержавы, такие как США, Китай, Российская Федерация, никогда не отказываются от своих планов, они доводят начатое до конца любой ценой. Никто не скажет: «Ой, извините, мы погорячились, уже уходим, а вы живите, как хотите». Такого не бывает. Так и с войной на Украине. Скорее эту страну уничтожат, чем допустят, чтобы она вступила в Североатлантический Альянс. Только об этом речь. Донбасс, его якобы защита, наличие на Украине какого-то количества националистов – вовсе не casus belli. Проблема Донбасса существовала несколько лет, с ней мирились.
– Получается, что Украина стала пешкой в партии двух крупных игроков, ни один из которых не позаботится об украинцах по-настоящему в стремлении достичь удовлетворения собственных интересов? США вкладывают миллиарды в вооружение украинцев, а почему бы им раньше ещё не вложить аналогичные средства в экономику этой страны, помочь ей стать передовой европейской державой, чтобы Крым и Донбасс сами мечтали вернуться?
– Нужно смотреть на последние 30 лет. Америка действует очень жёстко: она разобрала по косточкам Ближний Восток, где убиты сотни тысяч людей в Ираке, Сирии, Ливии; американцы разобрали Югославию и Сербию на раз-два… Миллиарды идут на это, а не на строительство какой-то Украины.
Россия причинила Украине ужасные страдания, но некоторые украинцы, с которыми я знаком, считают, что без этого уже невозможно было обоходиться. Вся Украина тоже подвергнется разбору по косточкам и, наверное, разделению, чтобы никогда не смогла стать плацдармом для определённых сил, для любого враждебного влияния на Россию. Так, к сожалению, поступают все крупные государства. Я даже не говорю, хорошо это или плохо. А люди, конечно, будут страдать. Но кто, когда и где спрашивал их, чего они хотят? Кто с ними считался?
– Давайте вернёмся в наши пенаты. Хоть и не родные, но привычные. В социальных сетях, а скорее всего, и в жизни между русскоязычными жителями Германии со дня начала войны возникают агрессивные разборки. Выходцы из разных постсоветских стран яростно сражаются. Из Карлсруэ мне пишут, что в школе на уроках музыки сочиняют и разучивают песенки про плохого Путина, требуют от детей ответить, за Украину они или за Россию. Облили краской вход в русский магазин. Полиция сообщает о том, что два нетрезвых гражданина Украины поцарапали большое количество припаркованных автомобилей, нанеся урон примерно на сто двадцать тысяч евро… Что делать?
– Сейчас все переживают мощный стресс. Даже немцы, которые поняли, что Россия расшевелилась и мало никому не покажется. Стресс все переживают по-разному. Вообще существует три основных механизма совладания с ним – «бей, беги, замри». По первому способу действуют на Украине – раздают всем автоматы. То, о чём вы говорите, – это тоже попытка «бить», вызванная стрессом, к которому никто не был готов. Второй механизм заставляет кого-то бежать – на Багамы, за моря-океаны или ещё куда-то. А те, кто спасается от стресса механизмом «замри», закрывают на всё глаза: ничего не вижу, ничего не знаю, не говорите со мной об этом…
Я бы сказал, что есть ещё четвёртый механизм, когда кричат: «Делайте что-нибудь!»
Вот так каждый человек выбирает свой метод защиты от стресса.
Я выбрал пятый механизм поведения в стрессовой ситуации, про который классики психологической науки не написали: делай на своём месте то полезное и разумное, что в твоих силах, и не трать энергию на то, что тебе неподвластно. Призываю к этому же своих прихожан.
Германия готовится к приёму десятков тысяч беженцев, многие из которых уже прибыли. К нам, на запад, волна беженцев доходит дольше, но вот-вот прибудет. Задача церкви – вспомнить слегка подзабытое слово «интеграция», помочь людям адаптироваться в новой стране, а главное – позаботиться о детях и подростках. Мы должны сделать всё, чтобы уберечь молодёжь от пьянства, наркотиков. И это привычное наше дело, в этом мы имеем большой опыт. Думаю, что в следующее десятилетие сконцентрируем наши небольшие силы и ресурсы именно на работе с беженцами.
Я в качестве спасения от стресса предлагаю пойти по пути осмысленного действия. Каждый должен найти это действие. Мир очень сильно меняется, он переворачивается полностью. Мы не знаем, что будет завтра. Думаю, ваша задача, задача СМИ – давать людям объективную информацию и конструктивные предложения. А оскорблять Путина, Зеленского или Байдена, русских или украинцев – это потерянная энергия. Включиться в защиту соотечественников, не торопясь, без излишней горячности – это хорошее, доброе дело, которым вы могли бы заняться.


– Как чувствуют себя ваши прихожане в эти дни?– Воцерковленный человек, то есть социализированный в церкви, заведомо защищён. Церковь мощно задаёт измерение, неподвластное стрессам. Бог ведь всеприсутствующий – абсолютно трансцендентный, недоступный опытному познанию, и абсолютно имманентный, проявляющийся в нашем материальном мире. Воцерковленные люди через имманентность Бога приобщаются к Его трансцендентности. На нас не действуют в такой степени, как на остальных, превратности этого мира. Для кого-то отсутствие бензина – катастрофа, мир рушится, а мы, христиане, спокойно можем отказываться от земных благ. Трудно, неприятно без них жить, но можно. Когда сердце сияет, всё можно пережить, тем более, такую мелочь, как отсутствие бензина. Воцерковление даёт человеку очень сильную внутреннюю стабильность, мы называем Бога Господом не случайно: наш Господь – Царь, Он не подвержен стихиям этого мира, и мы как члены Его царства тоже более устойчивы перед этими стихиями.
Вот эта стойкость к грядущим переменам нужна сейчас каждому. А меняется всё кардинально, кажется, ничего не остаётся устойчивого. Я два года назад думал, что немцы не станут так послушно носить маски, как японцы. Стали. Казалось, система образования незыблема; ничего подобного – в пандемию школы закрылись. Экономика всегда была столпом германского общества, сегодня и её убрали с первого места. Всё претерпевает изменения, встаёт с ног на голову. Мы даже здороваться разучились – не протягиваем больше друг другу рук!
– Но что-то остаётся незыблемым, семья, например? Расскажите о своей, начиная с детства.


– Я родился и рос в Москве, слушал «голоса», читал самиздат… Солженицын, Шаламов – это моя «детская литература» (смеётся). «Архипелаг» прочитал лет в двенадцать. В какой-то степени идеализировал Запад. Потом двойная эмиграция, чего никому не пожелаю. Уже живя в Америке, перестал смотреть на Запад сквозь розовые очки. В двадцать лет переехал в Германию, где родители работали на радио «Свобода», а когда мне исполнилось тридцать, случилась бомбёжка Сербии. Перед тем разнесли Югославию. Просто решили, что так нужно, и сделали… Это был переворот в сознании. Моя жена Марьяна – сербка из Белграда, окончила Белградскую художественную академию. Страшные события мы пережили вместе. Сегодня Марьяна пишет иконы, делает скульптуры, учит этому детей и взрослых. Тоже своеобразная терапия, защита от стресса.
Наши дети выросли, мы ими очень довольны. У троих уже свои семьи, растут внуки. У моей жены появилось больше времени, она отдаёт его церкви.
А работы сейчас невпроворот: до конца года хотим закончить ремонт этого здания, внутри уже провели большую работу – почистили иконостас, иконы наполнились новым светом. Город помогает нам, но особенно я благодарен нашим прихожанам, их вклад в реставрацию здания церкви неоценим. Каждый понимает важность этого фокусного места, в котором воплотилась и связь между Россией и Германией, и наша история.
В связи с прибытием беженцев собираемся открыть консультацию для психологической помощи. В июне планируем провести богослужение в капелле на Ротенберг – два года уже не проводили… Летом, как всегда, пройдёт День Ольги.


– И в заключение?..
– В моей голове нет границ между государствами. Я патриот и России, и Германии, и Украины. Да, Россия и Украина мне дороги одинаково. Но я понимаю, что, отстаивая свои права в геополитической плоскости, в человеческой Россия принесёт много горя и зла. Понадобится очень много времени, чтобы залечить раны двух народов.
А вообще в заключение мы пожали друг другу руки! Не разучились.
Ирина Духанова

Написать комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

ПОЗВОНИТЕ МНЕ
+
Жду звонка!