Сегодня мы хотим поговорить на одну очень важную тему, она касается нового учебного плана который собираются ввести во всех общеобразовательных школах нашей федеральной земли с 2015 года. На вопросы отвечает одна из основательниц организации „Русская православная молодежь“, мама троих детей.
– Расскажите, пожалуйста, кратко о сути нашумевшего нового учебного плана.
– В 2015 году правительство Баден-Вюртемберга, имеющее с 2012 года впервые в истории большинство партий «зелёных» и социал-демократов в парламенте, планирует реформировать образование федеральной земли. Над составлением учебных планов более года работала специальная комиссия министерства образования и культуры (Kultusministerium), представившая в ноябре 2013 года рабочий документ под названием «Реформа образования 2015 – фиксирование ведущих принципов». Из этого документа видно, что все основные принципы образования должны быть реализованы с точки зрения «акцептирования сексуального многообразия». На практике эта реализация будет выражаться в том, что школьники, начиная с первого класса, то есть буквально с 5-6 лет, должны не только детально изучать смысл и различие понятий «лесбиянка», «гей», «бисексуал», «трансгендерное лицо», «транссексуал» и «интерсексуал», но изучать их именно с точки зрения этих групп людей. То есть – как формы абсолютно нормального природного разнообразия. Это основано на гендеризме – «идеологии социального пола», согласно которой «социальный» пол человека может, но не обязательно должен совпадать с его биологическим. Введение этой тематики предполагает необходимость наглядного разъяснения «технической» стороны подобных половых отношений и повторяемости терминов в составе учебного материала на разных предметах.
В общем, в указанном документе объёмом в 32 страницы, слово «секс» в разных сочетаниях упоминается 27 раз, а понятие «семья с детьми» – один раз, да и то лишь в составе длинного списка всех возможных способов сожительства.
– Чем так сильно новый план отличается от старого? Что именно вызвало такую волну родительских возмущений?
– В старом учебном плане была закреплена установка на воспитание подрастающего поколения в атмосфере толерантного отношения к сексуальным меньшинствам, новый план буквально навязывает новую идеологию «свободы пола». Помимо оставляемого открытым вопроса, для чего шестилетнему ребёнку необходимо решать, кто он на самом деле – девочка или мальчик, содержание нового учебного плана попросту рано и грубо развращает молодёжь и резко урезает права родителей на воспитание собственных детей, ведь родители не имеют права не водить детей в школу. Естественное право родителей на воспитание своих детей закреплено конституционно. Новые учебные планы просто противоречат действующему законодательству. Так под лозунгом толерантности к меньшинству может быть лишено прав большинство, непосредственно гарантирующее, кстати говоря, само существование народонаселения страны.
На фоне понижающегося уровня и качества образования и воспитания юношества от правительства ожидали существенных реформ в совсем иных направлениях, но закрепления толерантного к себе отношения на уровне конкретных школьных планов ни инвалиды, ни представители культурных или религиозных меньшинств не дождались. Вместо этого – сексуализация детей, заметьте, на всех предметах, изучаемых в школе. Кроме, по-видимому, биологии. Ну, не «вписывается» гендеровская идеология в теорию эволюции, так как к не умеющим размножаться, эволюция, как известно, относится неблагосклонно. Поэтому биологию планируют удалить как самостоятельный предмет и ввести новый конгломерат: «феномены природы и техника», который, судя по названию, даже и не обязательно наполнять серьёзным естествоведческим содержанием. В прессе эту тему осветила только газета «Wirtschaftswoche» от 18.02.2014 г.
– Расскажите немного о том, как прошли первые демонстрации протеста, какие требования выдвигали их организаторы и участники.
– На первую пришло около 800 человек с нашей стороны и примерно столько же на демонстрацию против нашей электронной петиции – с неё начался наш протест. Против учебных планов подписалось около 190 000 граждан Германии. На первой демонстрации нас кое-где закидали помидорами и яйцами представители «левой» молодёжи и просто хулиганы. Мы пришли на демонстрацию целыми семьями, многие с маленькими детьми и колясками. В наши ряды входили представители противоположной демонстрации и скандировали: «ваши дети станут такими, как мы», «спасите детей от вас самих», «гомофобные свиньи». Прямо перед нами и нашими детьми целовались мужчины, делали неприличные движения, разорвали Библию. Тех, кто кидался на нас с кулаками, забрала полиция. В конце концов, на нашем пути устроили баррикаду, заблокировали нас и вообще не пропустили к министерству образования и культуры, к которому мы направлялись, чтобы в рамках узаконенной свободы демонстраций, высказать наш протест правительству. Одним словом – несладко нам пришлось. Но такая реакция неудивительна, нас ведь приписали поначалу к радикальному правому сектору, а национал-социалистов во время их демонстраций так и встречают. Ещё когда шёл сбор подписей против учебных планов, политики правящих партий нас в прессе категоризировали как противников толерантности. Это такая нечистоплотная политическая игра, когда вместо того чтобы выслушать, чего по сути добиваются тысячи людей, избирателей, создать по отношению к этим людям атмосферу негативного общественного мнения. Против нашей петиции были запущены даже две противоположные. По сути, путём общественного давления, граждан пытались воздержать от использования законного метода выражения недовольства содержанием вводимых правительством планов.
Ко второй демонстрации мы приготовились лучше: встретились с политиками и потребовали обеспечения нам возможности употребления наших демократических прав. Мы составили и распространили информационные листки о содержании учебных планов, ведь об их конкретном содержании практически никому не было известно. Мы связались с другими заинтересованными организациями, общественными и религиозными. Мы писали разъясняющие комментарии в газеты, так как правящие политики ещё во время сбора подписей под петицией открыто называли нас с высоты своих постов «гомофобами», «гомоненавистниками» и «праворадикалами», до того, как они вообще спросили нас, чем мы, родители, собственно недовольны.
На второй демонстрации нас было раза в три больше, чем на первой, о чём пресса скромно умолчала, совершив, впрочем, «удобную» ошибку в числе тех, кто вышел на демонстрацию против нас: журналисты приписали лишний нолик к цифре 400. В местных газетах лишний ноль после наших писем редакторам поздно, но убрали, а в межрегиональных изданиях – не везде. Полиции было тоже больше, даже конную привлекли. Подошедшая практически вплотную группа воинственно настроенной левой молодёжи закидала в итоге лишь полицейских пакетами с краской и мишурой и была оттеснена, так что мы после одной-единственной блокады добрались до министерства и прочитали наши требования: полной переработки учебных планов; введения в них темы толерантного отношения к инвалидам, этническим и религиозным меньшинствам; удаления из них гендеровской идеологии и развращающего содержания; укоренения положительной роли семьи; возвращения полового воспитания исключительно в родительские руки, прекращения насильственной опеки родителей государством в вопросах воспитания их собственных детей и отмены тюремного наказания родителей в связи с этим; соблюдения правительством действующих законов, гарантирующих особую охрану семьи и естественного права родителей на воспитание своих детей.
Мы раздали тексты песен и пели, когда блокировавшие пытались нас «закричать», детей оставили дома и принесли с собой много хороших плакатов.
5 апреля у нас прошла уже третья демонстрация, с другими организаторами, с гостями от подобных движений Франции и Швейцарии.
– Как Вы лично считаете, насколько действенны подобные акции протеста? Слышат ли их те, в чьих руках находится решение этого вопроса?
– Многие граждане просто не знают, какие законы, учебные планы и т.д. политики вводят в силу на самом деле. Мы имеем дело с политическим насилием над языком, когда всем знакомые понятия, но с подменённым значением, используются как инструмент воздействия на общественное мнение. Такие слова как «свобода», «толерантность», «права человека», интерпретированные одними как «делай что хочешь», «всеядность» и «имею право на любое извращение», а другими – в их исконных значениях способствуют искажению происходящего. Это похоже на древнейшую ложь дьявола Еве в раю. Бог предостерёг Адама от вкушения плода единственно с древа познания добра и зла, потому что зло, а именно грех, было смертельно тогда для человека, а добро он и так знал. А дьявол в форме змея «вывернул» тему, как ему было выгодно: «Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого древа в Раю?» и «не умрёте, но будете как боги». Так и здесь. Мы изучили учебные планы, методические пособия и увидели, что воспитанные таким образом дети вряд ли будут способны сами создавать здоровые и крепкие семьи, что сексуальность полностью отделяют от деторождения, от ответственности и практически ставят главным определением человеческой сути. Мы, родители, стараемся оградить их от этой опасности. В христианской и восточных культурах детей от разврата традиционно и небеспричинно охраняют. Но обеспокоенных родителей на данный момент выставляют средневековыми угнетателями, ущемляющими право детей на свободное и беспристрастное (!) развитие, а детям обещают возвышающее всезнание.
Если мы не будем привлекать к себе внимание общественности и разъяснять, что под красивой маской терпимости друг к другу скрывается попытка потенциальной криминализации широких слоёв населения и искоренения основанной на христианских традициях европейской культуры, люди так и будут спать, пока не столкнутся с состоявшимися фактами. Демонстрация – это гарантированная законом форма протеста, которая привлекает к себе общественное мнение. О нас пока ещё мало и плохо пишут в газетах. Но уже пишут. И люди интересуются, против чего мы протестуем. А политики слышат нас, конечно, мы же громко кричим под окнами министерства. Но в содержание вникать не торопятся. Применяют известную тактику: не затоптать, так пересидеть. Из них, между прочим, тоже мало кто в документы вчитывался. Так было грустно выяснить во время личной встречи, что ответственный за образование и культуру политик не только спорных планов не читал, но и в принципе придерживается той же точки зрения в вопросах воспитания собственных детей, что и мы. Но противников новых учебных планов резко ругает, потому что – «гомофобы». Тоже новое словечко, выворачивающее суть предмета.
– Какую роль и позицию занимает наша церковь в этом вопросе?
Разумеется, наша церковь занимает в этом вопросе позицию охраны прав семьи и христианской культуры. Церковь помогает людям разобраться в сути дела, у неё есть такой камертон, позволяющий услышать фальшь – слово Божие. Священники обращаются к прихожанам с пастырским словом, разъясняют, молитвенную помощь оказывают. Настоятель нашего храма, протоиерей Илья Лимбергер, посылал личные обращения к политикам, наладил связь с другими христианскими церквями и общественными организациями. Священники и прихожане активно посещают демонстрации, даже пресса это заметила. Но по моему личному мнению, утешение и укрепление, которое даёт церковь, сейчас является самым главным, потому что жить и воспитывать детей в таком обществе, где поборники толерантности набрасываются на инакомыслящих, уже раньше было не очень просто, а сейчас иногда даже становится страшновато. Но с Богом и на Голиафа Давид нашёлся…
Беседовала Нелли Жбанова