Москва

Антон Батырев – один из самых известных российских актеров «молодой гвардии», известный по фильмам «Ванька», «Таблетка от слез», популярным сериалам «Реальные пацаны», «Верь мне», «Пятницкий». Роли Антона в театре: «Доходное место» — Жадов, «Обыкновенное чудо» — Медведь, «Царь Федор Иоаннович» — Красильников, «Невольницы» — Мулин

Ему 34 года. Он высокий, стройный, всегда слегка загорелый. Мы познакомились на съемках нового российского блокбастера, скоро выходящего на экранах первого канала. Для эксклюзивного интервью договорились встретиться в уютной кофейне на остановке метро «Павелецкая». Забыв Москву за 15 лет, я, что называется, заблудилась «в трёх соснах». Антон прождал на морозе 20 минут, потом позвонил по телефону. Говорил спокойно, устало

– Что значит не можете найти? Стойте на месте. Я сейчас подойду.

Помесив снежную слякоть минут десять, мы встретились наконец у назначенной кофейни и уселись за столик.

В жизни он еще приятнее, чем в кино. Вопросы – ответы, и я забываю, что говорю с тем, кого девушки разрывают на сувениры. Ни тени надменности. Просто талантливый глубокий человек со светло-карими глазами и мягким, как кашемир, голосом.

О профессии

– Считаю ли я себя звездой? Конечно, нет. Настоящие звезды – это покойный Вячеслав Тихонов, Стариков, Вдовин. Из «молодых» – Евгений Миронов, Андрей Мерзликин, которые, кстати, тоже себя звездами не ощущают. А те, которые себя звездами ощущают – это актеры, снявшиеся в нескольких известных фильмах и в связи с этим заказывающие себе отдельные гримёрки.

–  Вы из актёрской среды?

–  Нет. Мне никогда никто не помогал, не проталкивал. До периода узнавания на улице я и официантом работал, и… кем только ни работал.

–  Почему вы, коренной москвич, закончили Саратовский театральный институт?

–  Просто когда появилась возможность уехать из Москвы, я это с радостью сделал. Семья, родители у меня достаточно жёсткие. Они мой профессиональный  выбор не поддерживали. Вот я и был рад возможности вполне самостоятельной жизни.

–  В отношении физической формы вы могли бы посоревноваться с Бредом Питтом в молодости. Нет желания сняться в Голливуде?

–  Я стараюсь держать себя в форме, чтобы лишнего жира не было, потому что для актера это смерть: выпиваю крайне редко, перед съемками встаю пораньше, делаю пару упражнений. В Голливуде сниматься не хотел бы. А вот европейское кино мне интересно. В человеке копаться интересно, а бегать и стрелять для красивых картинок – нет. Вообще я не люблю гламур. Выделяться я люблю. Но это не гламур.

–  Многие киноактеры сейчас мечтают о театре. Не многим удается закрепиться в постоянной труппе. Вас можно в этом отношении назвать везунчиком…

–  Я работаю в Театре Олега Табакова. Сейчас занят в спектакле «Страх и нищета в Третьей Империи». Что касается тех ролей, которые хотелось бы сыграть, то это роль Платонова в Чеховской «Безотцовщине». А вообще, конечно, я счастлив, что закрепился в «Табакерке».

–  По работе вы в последнее время часто бываете в Киеве. Как изменилось отношение к русским в столице? Чувствуете себя в опасности?

–  Какая-то опасная обстановка мне там особо не заметна, но пропаганда против России и за США наблюдается на мой взгляд жёсткая.

–  Как вам удается «вживаться» в образы ваших персонажей? Наблюдала за Вами на съемочной площадке и просто поражалась, как естественно вы работаете. «Работа актера над собой»?

–  Да ерунда это. Я вообще не понимаю слова «вживаться». Как, к примеру, актер Батырев вживается в Герасимова (главный герой нового уже упомянутого фильма – Д. Б.)? Это значит, спать с автоматом?! Нет, это техника актерская. Говорят же – у плохого актера десять штампов, у хорошего – тысяча. Если актер будет всякий раз вживаться, он сойдет с ума.

–  То есть, как только съемки заканчиваются…

–  …мы усталые плетемся в гостиницу и ложимся после душа спать.

–  И не думаете больше о Герасимове?

–  И не думаю больше о Герасимове никогда.  – подумав, Антон, продолжил, улыбаясь, –  Ну я преувеличил, конечно, немного. Иногда не получается полностью отключаться. Жена рассказывала, что после съемок в Казахстане (военные сцены афганской войны 1984-го года – Д. Б.) я еще долго «воевал» во сне.

–  Какие они ваши герои, мужчины, которых вы играете. К примеру, Герасимов, офицер, начинающий на войне отношения с девушкой, зная что в СССР его ждёт законная жена…

–  Какой он? Добрый, отзывчивый, честный. Который полюбил. Обычный. Таких много.

О женщинах
–  Когда вы понимаете, что любите женщину так, что, как говорил один мой знакомый, «хотите обнять её и больше никогда не отпускать»?

–  В какой момент я понимаю, что не хочу отпускать женщину? Вот это сложный вопрос вы задаёте…  – Антон опускает голову и потирает красивый лоб, –  Подождите, я сейчас вспоминаю просто. Хороших много, красивых еще больше. Ну, наверное, самое главное – это внимание. То есть, когда внешне все подходит, поговорить есть о чем, и еще ты видишь, что человек проявляет к тебе внимание, ты ему не безразличен.

–  В фильме «Качели» героиня, талантливо сыгранная Мариной Мироновой, говорит своему мужу, уходящему из дома из-за отсутствия уюта в семье: «Что тебе нужно? Борщ, тапочки?» Вам тоже нужны «борщ-тапочки»?

–  Что женщина готовит, мне лично вообще не важно. И насколько это вкусно получается,  – тоже. Главное, с каким чувством она это делает. К примеру, если она не умеет готовить, но сделала для мужа яичницу, подумав о том, что он придет поздно вечером голодный – это внимание, о котором я говорю. Я ж не первый раз женат. Официально – второй, а гражданских браков у меня было пять. Так вот я жил с девушкой в Саратове, возвращаюсь вечером домой после спектакля, а поесть нечего. Я не скандалил, просто говорю ей, ну почему? Ты же знала, что я приду голодный. Такие вещи – знак охлаждающихся отношений.

–  Вас когда-нибудь бросали или вы в основном сами первый заканчиваете отношения?

–  Не помню, что бы меня бросали. Или чтобы я бросал кого-то. Мы всегда расставались по обоюдному решению.

–  А что для Вас уютная обстановка? Вы можете описать комнату, в которой Вам хорошо?

–  Полумрак. Огромная кровать, чтобы можно было и вдоль, и поперек лежать. У меня так дома.

–  Кто ваши самые близкие люди?

–  Самые близкие для меня люди – это родители, бабушка, сестра (живет в Германии, замужем за итальянцем), жена, сын и друзья (их мало). Моему сыну сейчас два года и больше всего я люблю проводить свободное время с ним. Просто гулять где-то. Это, к сожалению, бывает не так часто, как мне хочется. Я постоянно на съемках и в разъездах. Выходной, если раз в неделю выпадает, проходит быстро. Всегда нужно что-то прибить, поремонтировать в квартире.

–  Кем бы вы хотели видеть своих детей?

–  Я бы хотел, чтобы мои дети стали образованными, добрыми и справедливыми людьми, а их профессия для меня не имеет значения.

–  Как вы относитесь к фразе Франсуазы Саган «равнодушие может наступить также внезапно, как любовь»?

–  Не знаю, что на это ответить. Не люблю штампов. Думаю, это у всех индивидуально. Не может быть однозначности в таком вопросе.

–  А высказывания о том, что мужчины не могут быть верными по своей природе?

–  Думаю, у каждого мужчины своя природа и она даже внутри одного человека не одинакова, так же, как и у женщины. Все люди разные. Есть мужчины, которые могут изменять, но есть и такие, которые могут быть верными всю жизнь. У женщин точно так же.

–  Что Вам больше всего нравится в женщине?

–  В смысле – какая часть тела? Пальцы ног и щиколотки. Они должны быть тонкими. Лицо не так важно. Блондинка, брюнетка – мне тоже не важно, главное ноги. И исключений у меня еще не было.

–  А ваша теперешняя жена?

–  Моя жена, когда я с ней познакомился, была босиком. В 10 часов утра, в воскресенье, я пришел к подруге. Мне открыла дверь босоногая девушка. Я посмотрел на ее ступни и.. Всё, улетел. Ухаживал красиво. Старался быть оригинальным. Приглашал её в какие-то необычные места. Например, в Москве есть такое джаз-кафе. Там сидеть неудобно, голову нужно задирать, но всегда живая музыка.

–  А как вы относитесь к стремлению многих женщин изменить свою внешность, к пластическим операциям? Говорят, в актерской среде без этого уже не обходятся.

–  Голливудская страсть к пластическим операциям начинает почему-то превращаться у нас в женскую киношную болезнь. Ладно бы они это делали нормально, но они делают себе какие-то нереальные губы… Некрасиво, во-первых. Во-вторых, это сразу уменьшает актерский диапазон. Я никогда пластических операций делать не буду. Зачем? Если я, к примеру, начну лысеть, то просто возьму и побреюсь.

О хобби

–  У вас есть мужские хобби? Ну там, охота, рыбалка?

–  Я вас сразу разочарую. Ни то, ни другое я вообще не приемлю. Мне жалко животных, рыб. Вообще зачем уничтожать что-то живое себе на потеху?

–  А у вас дома есть животные?

–  Да, у меня две кошки. Беспородные. Одну мы просто нашли на улице, а другую «выкупили» у старушки в метро. Я вообще стараюсь спасать животных, если они в беде.

Я выключаю диктофон. Мы говорим о кошках, детях, магазине, где можно купить лучшие детские книги. Антон не «папа напоказ». Он настоящий, заботливый папа. И муж. Такой, какого пожелали бы себе многие женщины. Видя, как я путаюсь в московских улицах, Антон предлагает меня подвезти. Я отказываюсь. Мы прощаемся. Мои ботинки опять в снежной слякоти. Я думаю, как писать об Антоне Батыреве. Все написанное будет правдой и одновременно не скажет ничего. Потому что Антон еще интереснее, чем покажется читателям моего интервью: добрый, отзывчивый, честный. Каких мало.

Специально для журнала «Русский Штуттгарт»

Дарья Бережницкая

01.04.2017