В феврале в Берлине прошёл фестиваль Берлинале 2016, который является первым из «большой тройки» (Венеция — Канны — Берлин) самых престижных кинофестивалей Европы. В девять программ и секций фестиваля в этом году вошли около четырехсот фильмов. В основном конкурсе были представлены 23 картины – из них 18 боролись за Золотого и Серебряных Медведей. Жюри во главе с актрисой Мэрил Стрип определяло победителей. В конкурсе Берлинале в этом году не было ни одного российского фильма, но во внеконкурсной программе «Форум» режиссёр Данила Зинченко представил свой полнометражный дебют «Эликсир» — авангардную драму о поисках «эликсира воскрешения», а лента Михаила Местецкого «Тряпичный союз» стала участником программы Generation 14 plus (фильмы для подростков). Наш корреспондент Дарья Бережницкая взяла интервью у российских дебютантов Берлинале.
Михаил Местецкий: «Мои герои совершают самореволюцию»
Постановочное кино еще никогда не смотрелось таким живым и непринужденным, как фильм Михаила Местецкого «Тряпичный союз» – единственное российское полнометражное кино, демонстрирующееся в этом году на кинофестивале «Берлинале 2016». Сюжет – история четырех парней, объединенных желанием изменить мир к лучшему. Но не в занудно-нафталиновой форме, не с помощью вызывающей зевоту демагогии, а нелепыми, но беззлобными попытками воскрешать святых типа Прейсли и Леннона, качать мускулы, заниматься паркуром, пытаться сдвигать большие грузы при помощи силы собственных мускулов… «Абсурдное, бессмысленное напряжение приводит к невероятным результатам», – это фраза из фильма Местецкого обещает стать крылатой. Самое замечательное – фильм заставляет смеяться. Не сквозь слезы, как мы привыкли, а от души, легко и непринужденно. Сегодня вся команда легендарного фильма в гостях у журнала «Русский Штуттгарт».
«Тряпичный союз» – самый трудный для перевода фильм на Берлинале, из-за жаргона парней («дача-передача», «ничоси отельчик, твердые ползвезды»). Уже само название ленты представляет сложности для переводчиков. Режиссер и сценарист Михаил Местецкий раскрывает тайну:
– Я точно не хотел сделать иллюстрацию политической ситуации в России или изобразить арт-группу «Война», к которой очень трепетно отношусь. «Тряпичный союз» – это лишь с одной стороны оппозиция к системе, провокаторы, анархисты. Но я хотел показать более глубокую человеческую историю. Герои моего фильма – молодые люди, к которым в свое время относился и я. Они стараются стать больше самих себя, ежедневно совершают самореволюцию. И в том числе создают вокруг себя своё языковое пространство: «тряпсоюз», «тряпихорь», «дом-передом». Их жаргон – одна из их форм сопротивления миру.
– В вашем фильме практически нет женщин. Одна единственная героиня, несмотря на ее хрупкость и женственность, почти не раскрыта. Почему?
– Дело в том, что ни один фильм не может охватить все. В «Тряпичном союзе» я опирался на свою историю, на свой личный опыт. В том возрасте у меня была сугубо мужская компания таких закомплексованных ребят. И девчонки к нам ближе чем на километр не подходили. Это был мой опыт мужской дружбы, очень важный для меня. О нём и хотелось сделать кино.
– В вашем фильме есть момент, похожий на фрагмент из «Брата» Алексея Балабанова – приготовление взрывчатки с помощью марганцовки и прочих состовляющих. Но оно не раздражает. У вас оно в мажорной тональности. Как впрочем и весь фильм. А вообще у Вас есть ориентиры, кумиры в режиссерской среде?
– Я по образованию филолог, русский язык–литература. И долгое время, до поступления на Высшие Курсы режиссеров, был просто обычным киноманом, так что мне очень разные авторы нравятся. Если говорить о «Тряпичном союзе», то на него, наверное, Кустурица как-то повлиял, Терри Гиллиам. Но, может, с другой стороны, и Герман. На самом деле, не думаю, что это дело режиссера – указывать на прародителей своего проекта. Зачем? Припечатают без меня.
– А не хотели первый проект сделать по классическому произведению?
– Нет, это ж для дебютанта просто катастрофа. Это значит сразу оказаться в каком-то глобальном штампе. Наоборот, все молодые режиссеры пытаются подать свой собственный голос, особенно в первой работе.
– Вы чувствуете политическую напряженность на Берлинале в этом году?
– Я заметил это только по тем фактам, что российского кино не было ни в Карловых Варах, ни в Каннах, ни в Венеции. Это, конечно, беспрецедентная история. Вот и на Берлинале всего два русских фильма. Но на самом фестивале, тут, в Берлине, конечно, ничего не ощущается. Здесь отношение очень доброжелательное.
– Вы не боитесь, что в России власти захотят найти прототип «Тряпичного союза»?
– Трудно сказать, что скажут российские власти. Но я надеюсь, что они не признают «Тряпичный союз» ничем, кроме фильма. Ни саботажной организацией, ни заговором. Ничем иным, кроме искусства.
– Сложно было собрать такую гениальную актерскую команду – интеллигент Василий Буткевич, внук легендарного Олега Янковского Иван Янковский, голливудский красавец Павел Чинарев, обаятельнейший Александр Паль, актриса пушкинского колорита Анастасия Пронина?
– У нас был сложный и очень долгий кастинг, в котором я принимал самое непосредственное участие, несмотря на то, что у меня была замечательная команда профессионалов. Но я вообще люблю все делать сам. А что касается того, что ребята так хорошо взаимодействуют друг с другом в кадре… Я знал, что сложно симмулировать дружбу в кино. А мне нужно было, чтоб парни действительно срослись духовно. Поэтому перед началом сьемок я послал ребят на тренировки паркура. И после этого они уже были дружбаны.
– Вопрос к актерской команде: ребята, вы похожи на своих героев?
Василий Буткевич:
– Мы не похожи на своих героев – мы они и есть. Я думаю, потому и получилось у нас так хорошо их сыграть. И потому и сошлись мы так хорошо с Михаилом Местецким. Он заметил в нас то, что ему нужно было показать в героях своего фильма. И поэтому взял нас в свою картину.
– Вопрос к Павлу Чинареву – в фильме вы вместе с ребятами делаете сложную акробатическую фигуру – пятичленную пирамиду, становясь один на другого. Вы очень спортивный, но все-таки это очень опасно, а вы соверешнно очевидно работаете в этом номере без каскадеров. Это монтаж?
– Ну что вы! Мы ж российские актеры… У нас все настоящее. Просто в этом номере есть один небольшой трюк. Но честный. Сказать? Нет, не могу, слово дал. Моя школа – я учился актерскому мастерству у замечательного питерского преподавателя Льва Додина – не позволяет мне это сделать.
– Вопрос к Алесандру Палю. В фильме с удовольствием поедаете все живое, аргументируя: «За что я люблю русскую природу – тут всё жрать можно!» Это тоже по-настоящему, без дублеров и марципановых кузнечиков?
– Да. Я этих всех насекомых во время сьемок пробовал в первый и в последний раз. Ощущение было незабываемое. Ну представьте, какое может быть ощущение, когда во рту бабочка с пыльцой, кузнечик с жесткими ножками, жук-бронзовка, покрашенный к тому же нашими постановщиками в ярко-голубой цвет… Но я считаю, что в жизни нужно попробовать все. А если серьезно, то мой герой отображает как раз ту часть философии, которая утверждает: то, чего человек боится, с ним непременно случается. Мой герой больше всего не хотел быть стать наркоманом, как его старшие братья. Но проглотил жука, от которого у него начинаются наркотические галлюцинации.
– Вопрос к продюссеру фильма Роману Борисевичу – фильм получился таким, как вы хотели?
– Да, я только не хочу одного – чтобы наш фильм попал при показе в России в раздел арт-хауса. «Тряпичный союз» – это ведь свежее молодежное кино, которое интересно не только молодежи. А арт-хаус совершенно неприступное закрытое искусство. Михаил Местецкий в этом плане просто гениальный сценарист. Вспомните его «Легенду номер 17». У него талант делать легкое, но не поверхностное кино.
Теперь я абсолютно уверенно выскажу свое собственное мнение. «Тряпичный союз» станет в скором будущем таким же культом, как «Брат» Балабанова и «Бумер» Буслова. И не важно, покажут ли его в больших кинотеатрах, давая возможность самому зрителю выбирать, какое искусство можно назвать хорошим кино, или «пиратскими» копиями на «Ютубе». «Тряпичный союз» – одна из лучших комедий, снятых за последнее время в России и в мире.
Дарья Бережницкая